А.В. КАРЕТКИН

Шквал,( от англ. –squal) – резкое, кратковременное
усиление ветра, чаще всего при грозе.
( «Советский экциклопедический словарь» 1984 г.)

Шквал
 

    С погодой не везло вторую неделю к ряду. День ото дня утреннее безоблачное небо к полудню затягивало хлопьями облаков, которые быстро росли,сливались и пре-вратившись в дождевую облачность проливали на бакурианскую долину море дождя.

Освободившись от тяжести, посветлевшие облака поднимались и рассеивались, оставляя в уплату за потерянное летное время возможность полюбоваться сказочно красивым закатом.Термическая активность бакурианской долины на том совершенно прекращалась. Старожилы клялись - такое с бакурианской погодой впервой за многие годы.
    Видимо там, наверху, не очень-то желали наших полетов…

Осерчав на метеорологию , мы грешили на нечистую силу. Видимо где-то в душном угаре преисподней черти резались «на ннтерес».Потели,, сволочи. И хотелось им чего-нибудь прохладненького. На то и играли. Проигравший лишался своей доли живительной влаги и перед его алчущим рылом влага выливалась на территорию к которой тот «прикомандирован по части всякой чертовщины»… Бакурианский черт был в картах не мастак - ему фатально не везло! …Но с утра 11 мая игра у него «пошла».

Полдень миновал, а небеса против обычного не налились свинцовым содержимым, даже наоборот - просветлели, ярко засветило солнце. Полный штиль – вос-ходящие потоки в долине, как на ладони. Послеобеденные «водные процедуры» отме-нялись и пока склоны не растеряли утреннего тепла, мы решили попытать счастья и двинулись к нижней станции фуникулера..

Кресельный фуникулер появился в Бакуриани сразу после войны. В качестве военной добычи его вывезли не то из Австрии, не то из самой Гермаиии. С тех пор он и вертелся здесь до полного истощения механических сил, не зная добросо-вестного ухода. Очень часто его останавливали, якобы для ре-монта, но, скорее по лукавости …

И сегодня фуникулер бездействовал, поэтому «берем» 500-метровую северную стенку Кохты пешком, благо налегке - наши дельтапланы дожидается нас на вершине.
    Дежурный механик на промежуточной станции уважительно оценил темп наше-го продвижения, видимо о нашем выходе ему сообщили с базовой станции по рации. На вопрос, надолго ли такое замечательное погодное послабление отвечает филосовски:
    - Погода? Что погода... В горах не бывает плохой погоды…
    Подьем занял двадцать минут – дело привычное, прежде чем попасть в сборную, каждый из нас преодолел невообразимое количество подобных круч.

Приступаем к сборке дельтапланов. Это 10 – 15 минут шаманства с латами, тросами, подвесными системами и, одновременно - установление контакта с некой небесной субстанцией, заключение с ней соглашения о сотрудничестве.
    С долины потянул ветерок 2-3 метра в секунду. Что ж, даже хорошо, это внесет определенность в расчеты полета. Все дельтапланеристы рады встречному ветру на старте, особенно с тех пор, как вооружившись громозкими аэродинамическими «рыба-ми» и «скорпионами», лишились прежней стартовой прыти.
    Прежде чем разойтись к аппаратам и защелкнуть карабины подвесных систем, согласовываем планы. В общих интересах планы скоординировать - больше шансов в поиске потоков.

Взлетаем друг за другом с минимальным интервалом: Олег Коваленко, Дзарук Нор-Аревян, Саша Калинин и я. Замыкает группу Витя Друкарь – он припозднился со сборкой аппарата.
    Восходящий поток над крутым склоном Кохты мощный и ровный. Очевидно здесь сформировался «термодинамик». Веером расходимся по долине – «держит» везде. Вся долина «работает» на подьем. Рай небесный! Мы купаемся в теплом, спокойном бакурианском воздухе всласть наслаждаясь свободным полетом уже не опасаясь вывалиться из потока. Как это не похоже на предыдущие дни! И мы забываем про время…

Мы забыли не только про время. Мы забыли про негодного бакури-анского черта. Совершенно непростительно так довериться ро-гатой скотине! Несмотря на утренний «авантаж», в оконцовке бакурианский черт проиграл. Но сегодня там сыграли на какой-то особый интерес…

Никого из нас не насторожила вползающая в долину мгла - в воздухе попрежнему не шелохнет. Не насторожило и последовавшее за мглой усиление ветра. Тем более никто не обратил внимания на исчезновение больших и малых птиц, неизменно сопровождавших нас в полете. Тем временем стало ощутимо сносить и вскоре носы дельтапланов сами развернулись в сторону, откуда пришла мгла, а вслед за ней и ветер. Но это было только начало. Горизонт исчез за серой, плотной завесой и на долину вдруг навалилась тяжелая облачная масса. Она в считанные секунды разогнала ветер до ура-ганной скорости. Высоченные стволы елей зашатало, как степной ковыль. Мощный динамический поток над Кохтой «выталкивал» наши дельтапланы под самую тучу. Вот уж куда не надо! Мы рассыпались по долине, пытаясь скорее оторваться от засасыва-ющей тучи. Искали спасительных минусов. Вероятный лифт, скорее всего, в центре до-лины и там же меньше вероятность угодить на посадке в приземный ротор – ведь при ураганном ветре опасность исходила даже от придорожного кювета…

Из четырех дельтапланов у меня в поле зрения три: Калинина, Нор-Аревяна и Коваленко. ( «Гриф» Олега сейчас мотало у самой земли и посадка предстояла ему «веселая», но было чему завидовать – он уже выскользнул из страшной облачной пасти!). Бело-красное крыло Друкаря, еще минуту назад кружившее где-то в стороне базы ЦСКА, исчезло.

Ручка полностью взята на себя, но продвижения вперед нет. «Азур», словно зацепился за невидимое продолжение фермы большого бакурианского трамплина. В ка-кой-то момент трамплин опережает меня. Ввожу «последний резерв» –поджимаю ноги, чтобы еще подать вперед центр тяжести - догоняю трамплин…Но если ветер усилится хоть на 0,5 метра в секунду – трамплин опять обгонит меня, и тогда точно быть мне за гребнем Кохты. А там, при ураганном ветре, в роторе, шансов уцелеть не более, чем при попытке проскользнуть через шнек снегоуборочной машины… Всем существом ощущаю "дружеское", ледяное дыхание за своей спиной... Ситуация отчаянная , но что еще хуже - она статичная. Вот что совсем отвратительно!

Эка удаль - офицерская рулетка с револьвером. Да еще если сильно выпимши! Детская забава! Вот дело - повисеть так в ураганный ветер над горным гребнем!…

Временами ветер едва-едва ослабевает и тогда «Азур» по-немногу продирается вперед. Достигаю стола отрыва трамплина и опять зависаю без движения.

С самого детства мечтал летать на вертолете. Чтоб под-ниматься над землей и при том никуда не лететь. Зачем обя-зательно куда-то лететь? Зачем обязательно носиться по небу из угла в угол, уподобляясь коту, которому привязали к хвосту консервную банку? Ведь так здорово парить над люби-мыми местами, купаться в ласковой небесной синеве с жаво-ронками…
… Вот, сбылась мечта!

Возможно, можно было бы действовать решительнее. Например вовсе выда-вить ручку коленями. Но мне не давал страх кувырка. Еще не миновала страшная чере-да кувырков, причину которых мы до конца не понимали. Не придавало решительности даже сознание того, что летел я на очень надежном дельтаплане, и был на моей подвес-ной системе спасательный парашют.
    У подножия склона мирно паслось небольшое стадо. Рвущийся в небесах ура-ганный ветер не входил в круг бараньих интересов – они сосредоточенно занимались тем, чем положено им от сотворения – они паслись. И пастух, занимался тем, чем положено заниматься пастуху от сотворения – он пас стадо. От пастуха меня отделяло метров 250. Пастуха, занятого важным делом, не интересовало, что происходило в двухстапятидесяти метрах по вертикали. Ему хватало дел на земле…
    Пастух, несомненно, мудр – он знает нечто важное, чего не дано знать мне. Поговорить бы с ним! Вдруг он откроет мне сокровенную тайну бытия? Кому как ни ему знать великие истины, ведь он пасет стадо от сотворения! Но знаю заранее, что пастух так или иначе обязательно скажет о земном предназначении человека. Он будет прав Я не буду возражать!

…Но надо еще преодолеть 250 метров.
    Гора не отпускает. Кажется я попал в какую-то локальную зону над распадком Кохты, где воздушный поток особенно фокусируется и устремляется вверх. Отвоеванное пространство оставляю сильнейшему противнику. Надо все начинать заново. Осторожно соскальзываю в сторону от распадка, пытаясь «нащупать» какую-нибудь брешь в потоке … Счет времени потерян. Выжав ручку на полный расход я рассекаю спрессованный скоростью воздух, совершенно не чувствуя усталости. В иных обстоятельствах давно бы онемели руки.
    … Ледяная стерва за спиной не отстает. А кого мне винить в этом? Влип по соб-ственной инициативе и теперь за все плачу, как за разбитую посуду в кабаке…
    Все-таки мне стыдно перед пастухом! Он размышляет сейчас куда возвышен-ней...
    Пастух тысячу раз прав – все должно быть сообразовано в жизни. Был же даже у меня замечательный пример…
    Да! …Те большие черные птицы!

………………………………

В прошлом году, на тренировочных сборах в Кызыле случилось нечто, крепко врезавшееся мне в память. Долго я никак не мог «классифицировать» то «нечто» и перекладывал его в памяти, как перекладывают в доме какую-нибудь красивую, но не очень-то нужную вещь. - применить некуда, а убрать с глаз не хочется…
    В тот день на гору Бом навалился шквал. Навалился вдруг, без предупреждения. Приближающееся из-за Енисея красивое кучевое облако повело себя странно – начало расти, потом взорвалось изнутри и затмило собой белый свет. Исчезли птицы, прекратился стрекот цикад. Все замерло. В воздухе ни малейшего дуновения. И вдруг зарабо-тал, набирая обороты, чудовищный, невидимый вентилятор.Ветер стеганул по вершине Бома. Минуту спустя он уже выл в тросовых растяжках дельтапланов ( …троса начи-нают выть при 8 м/сек ). 

    Встрепенулись красноярцы, Геннадий и Олег Коваленко Летать на сильных ветрах в южных Саянах – для них привычно. Глаза братьев горели!.

В августе1978 года, в Планерском, на третьем всесоюзном слете неделю к ряду задувал сильнейший северный ветер. Полеты свернули. Один лишь рижанин Виктор Шевчук, прозванный на слете «комикадзе», ( талантливейший пилот! ) безраздельно господствовал в воздухе. Вдруг организаторы слета С.Топтыгин и В.Ягнюк получа-ют от красноярца Геннадия Коваленко заявку на установление краевого рекорда продолжительности полета. Заяв-лен часовой полет! Апостолу отечественного дельтапланеризма конечно не отказали. Коваленко взлетел на своем «Грифе» при 15-метровом ветре в строну Подгорного, выпарил на 40-50 метров и «простоял» в потоке ровно час, затем сбил высоту и приземлился на вершине горы Клементьева, рядом со стеллой-планером. Коваленко продемонстрировал, мало сказать, мастерство - он сотворил полет-шедевр! Полет «на заказ» ( как определил его Виктор Козьмин ) стал украшением слета.

Старший над нами, Виктор Рыбкин не ставил под сомнение мастерство и опыт братьев Коваленко, но ответственность тренера сборной команды, давила на него подобно той туче. Он медлил… И хорошо – через минуту ветер усилился до ураганной силы. Черная, взорванная туча пошла на штурм. Ветер уже не выл, он ревел и, кажется, всерьез намеревался расправиться с ажурной антеной РЛС на вершине Бома. Антена зловеще раскачивалась, но держалась.
    Вдруг откуда-то, от самого подножия горы, в воздух поднялись две большие черные птицы, о существовании которых до сей поры мы даже не догадывались. Без единого взмаха птицы поднимались над горой. Огромные, величественные птицы летели навстречу бури. Под самое подбрюшье черной тучи. Буря бросила вызов и птицы его приняли! Сколько величия было в их полете! Черные птицы летели на битву! Они поднимались выше и выше, пока не превратились в точки на фоне черной тучи. Потом исчезли и точки. Большие черные птицы растворились в страшной туче.

    Я был потрясен. Что заставило черных птиц лететь навстречу бури? Что найдут они в кипящей вихрями, градом и электрическими разрядами грозовой туче? Я поймал себя на том, что горжусь этими удивительными птицами и сожалею, что я не из их чис-ла.. Но так определено! Всему сущему – свое. Иначе беда! И хорошо, что Рыбкин про-медлил и братья Коваленко не полетели. При всем уважении к ним, сегодня не их день – сегодня торжественный выход больших черных птиц.

………………………………

  Еще тысячу раз прав пастух! Обязательно поговорю с ним …Вот только вы-карабкаться бы из этой истории….
    В воздухе что-то переменилось. «Азур» по-немногу начал продвигаться впе-ред и снижаться. На высоте 150 метров ощущаю усиление болтанки. Наблюдаю посадку Саши Калинина, его дельтаплан бросает – страшно смотреть. Но он удачно уклоняется от столбов и проводов. Нор-Аревян уже на земле, я пропустил его посадку. Дельтаплан почему-то перевернут, но невредим. А вот Друкаря нигде нет...
    Наконец поток отпускает и меня – есть устойчивое снижение! Высота тает. Перед землей «Азур» исполняет что-то из половецких плясок, но «более-менее» мне удается зайти против ветра, хотя в такой турбулентной каше можно лишь предполагать истиное направление ветра. Со всех ног к месту моего приземления несется Олег Коваленко - подстраховать в момент касания. Вместе «умиротворяем» вырывающееся под порывами ветра крыло и укладываем его землю..

PS -Виктор Друкарь в больнице с сотрясением мозга. Шквал запер его в горном распадке и он садился на крохотной поляне среди высоких елей. Заведомо безнадежное дело, так что легко отделался…
    -Разговора с мудрым пастухом не случилось. Как все благополучно заверши-лось, я про него сразу же забыл… Я перед тем пастухом в долгу. Но он, конечно, этого не знает…

1983г Бакуриани – 1985г Москва

назад