Cергей Козлов
ТАМ, ГДЕ РОЖДАЕТСЯ МЕЧТА!
Точно, какого это было числа, я конечно же вспомнить уже не могу, но с полной уверенностью могу сказать, что примерно в середине марта 1993 года произошло одно событие. Оно всколыхнуло мою память и заставило на многие годы вернуться назад.
Мы, в составе двух экипажей вертолетов МИ-8, были откомандированы в г.ТВЕРЬ для выполнения спец. задания,- обеспечение парашютных прыжков сборной команды ВВС РОССИИ. Стояла настоящая мартовская погода. Той весной снега было еще очень много и таять он совсем пока не торопился. Солнце с каждым днем поднималось, над землей, все выше и светило все ярче, даря нам первое весеннее тепло. Но как только угасал последний его лучик , становилось ясно,- зима совсем не собирается уступать свое место пришедшей ей на смену весне. С наступлением сумерек, стрелка термометра начинала медленно ползти вниз. Останавливалась она достигнув отметки -20 а иногда и -25 по Цельсию. Обширный антициклон, установившийся на большей части территории Московской зоны, далеко разогнал облака. Небо было прозрачно голубым, снег искрился и ослепительно сверкал на солнце. Погода была самой благополучной, для полетов и парашютных прыжков. Каждое утро, взяв на борт два десятка спортсменов-парашютистов со всеми их причиндалами и амуницией, разрубая винтами морозный воздух, наша вертушка плавно оторвавшись от земли, устремлялась на аэродром Змеево, где выполнялись прыжки. И пролетая всякий раз над ВОЛГОЙ, мы наблюдали за смелыми любителями зимней рыбалки, которые неравномерно рассыпавшись по толстому льду усевшись возле лунок, напоминали сверху дымящиеся небольшие холмики. Пар от теплого дыхания ровными столбиками поднимался над их головами. Было ужасно холодно. Приземлившись на аэродроме, предварительно раздув воздушным потоком свежий слой инея, мы, сидя в теплой кабине, следили за тем как парашютисты не спеша выгружали свои доспехи. Разгрузившись они не спеша разбивали старт, потом выстраивались, о чем-то говорили размахивая руками. Расходились по сторонам, потом заново выстраивались в какие-то одним им понятные фигуры, ходили замысловатыми кругами, вытаптывая хрустящий под ногами снег. Наблюдая за их действиями мы улыбались. Со стороны казалось, что они исполняли какой-то ритуальный танец. Так, пока они готовились к прыжкам, проходило энное время, солнце поднималось выше, мороз ослабевал немного.
Вертолет, усадив в свое дюралевое чрево несколько смельчаков с разноцветными ранцами, подняв снежную бурю, медленно оторвавшись от земли уносился в морозное небо. Через несколько минут, набрав заданную высоту в точке выброски, рассыпал по небу напоминающие цветные одуванчики парашюты, с шумом заглатывающими в себя студеный воздух. Немного покружась и насладившись свободой полета, спортсмены приземлялись друг за другом не далеко от старта. Быстро собрав в охапки свои купола, так они называли парашюты на своем сленге, спешили на старт, вновь укладывали их в ранцы готовясь к очередному прыжку.
После очередной выброски, отвернув в сторону, мы начали снижение. В этот момент я заметил, как со стороны небольшой деревушки, находящейся в пяти-шести километрах от нашей точки, по заснеженному полю движется темное пятно. По мере снижения, пятно увеличивалось в размерах, приобретая характерные очертания, стало ясно это был человек. Двигался он очень медленно, так как снега было много и наст не выдерживал, он все время проваливался. Было видно, идти ему очень трудно. Кто этот человек? Куда он идет? Что им двигает? Мне стало интересно.
После очередного взлета, я снова находил этого странного человека и отмечал для себя,- какой за этот отрезок времени он проделал путь. Становилось понятно, что он двигался к месту посадки нашего вертолета. Расстояние с каждым разом сокращалось, он подходил все ближе и ближе. И вот, он уже совсем близко. Я разглядел его. Это был деревенский парнишка, лет десяти- двенадцати. Одет он был, как и все тогда, в незамысловатую одежонку;- пальтишко, валенки, шапку-ушанку и вязанные рукавицы. Вначале он остановился метрах в пятидесяти от вертолета и издалека наблюдал за тем, что происходило там на старте. Немного осмелев, с каждым нашим очередным приземлением, он делал несколько шагов в нашу сторону, вытаптывая вокруг себя снег. Видимо, спасаясь от холода, он постоянно перетаптывался и переминался с ноги на ногу. И вот, он уже приблизился на достаточное расстояние, что стали различимы черты мальчишечьего лица. Было хорошо видать, как во время взлета вертолета, ураганный ветер создаваемый несущим винтом, накрывая его снежным бураном Хлыстал по лицу колючим снегом, пытаясь сбить его с ног. Но он не сдавался, не отступал. Защищая лицо рукавицами и глубже пряча голову в воротник, он внимательно продолжал следить за нашей работой.
Глядя на него, на его терпенье и выносливость, на готовность перенести любые муки, ради того, что именно привело его сюда, я вдруг в нем увидел себя. Моя память отбросила меня далеко назад, на меня нахлынули воспоминания и поплыла картина. Далекое Среднеазиатское селение, почему-то не имевшее даже названия. Река Сыр-Дарья. Загорелый, с выгоревшими от знойного солнца, короткими волосами парнишка, примерно того же возраста. Как-то выйдя во двор услышал, как разноголосая ребятня наперебой рассказывала, что совсем недалеко, километрах в трех-четырех, на клеверном поле, сидит АННУШКА. Так мы между собой называли самолет АН-2. Там теперь полевой аэродром. Они видели самолет совсем близко, и даже некоторым из них посчастливилось даже побывать внутри.
К шуму мотора этого самолета мы привыкли с раннего детства. С ранней весны и до поздней осени они постоянно кружили над полями хлопчатника обрабатывая их всевозможными химикатами. Услыхав, где бы мы не находились, знакомый гул, наперегонки бежали, поднимая босыми ногами клубы пыли, посмотреть поближе , как "АННУШКА" управляемая умелыми руками отважных летчиков, круг за кругом, почти касаясь колесами хлопчатника, выполняла очень нужную и сложную работу. Нам тогда было все равно, что химикаты были вредными, а порой и ядовитыми, мы этого не замечали. Глаза горели, сердца неистово стучали, отдаваясь в висках, и была только зависть к этим "отважным парням". Нам тогда непременно хотелось чтобы они увидели именно тебя, будто от этого зависело что-то очень важное. И вдруг, совсем рядом, и значит я смогу увидеть, подойти близко-близко, смогу потрогать руками, а может даже побывать внутри. А вдруг, хотя вряд ли, скорей всего конечно же нет, но все же вдруг, если сильно-сильно попросить дядю летчика и согласится прокатить тебя ..., О-о-о какое это было бы счастье!!!
Никому не сказав, в один из дней свободный от работ на огороде и уходом за скотиной, я отправился на то самое поле. Чем ближе я к нему приближался, тем чаще билось мое сердце, готово уже было вырваться из моей груди. Ноги меня уже совсем не слушались, и казалось совсем не идут, поэтому преодолевая это, не замечая жары и усталости, я начинал бежать. Хотелось нестерпимо, как можно быстрее, увидеть заветное. И вот, эти последние десятки метров. Осталась последняя преграда, - высокая, как мне тогда казалось, дамба арыка ( оросительный канал). Собравшись с силами, я молниеносно, обдирая в кровь руки и колени об высохшую траву и кустарник, вскарабкался наверх. И,... ... что? Как так? Где он? Где - же? Глаза мои бегали обшаривая поле, пытаясь отыскать его, будто он мог просто спрятаться от меня, притаился ... , но , увы! Самолета там не было. Меня охватила горькая обида, страшное потрясение и разочарование. Руки и ноги перестали слушаться. будто налились свинцом. Я стоял окаменев, как истукан.
Медленно ко мне возвращалось сознание, две соленые дорожки на грязных щеках постепенно просохли. Я взял себя в руки. Преодолев водную преграду- арык, я перебрался на поле, где была стоянка "АННУШКИ". Долго бродил по полю, всматриваясь в отпечатки колес, пытаясь представить себе, каких все же он был размеров и как выглядел вблизи. И вдруг, что-то мне показалось, в траве я увидел какой-то предмет, точнее деталь. Вот так удача! Я обрадовался. Так ведь это была деталь от самолета. Серповидная желтая трубка, размером с поварешку. Подобрав ее с земли я немного успокоился. Глядя на нее и протирая ее руками от пыли и высохшей грязи, я подумал. - А вдруг это очень важная деталь. Мне тогда именно так и хотелось, чтобы так оно и было. Летчики вспомнят о ней, и может быть, еще вернутся назад. Не знаю, сколько я простоял в раздумьях и ожидании, не обращая никакое внимание на палящее солнце, пока мимо меня, о чем-то разговаривая между собой, прошли узбечки с мотыжками. Я повернул голову и увидел солнце. Оно превратилось в огромный красный шар. На смену жаркому дню, наступал душный летний вечер. Но знакомого и желанного гула я так и не услышал. за это время, пока я простоял в ожидании, трубка в моих детских руках, из грязной превратилась в блестящую и отполированную. Я даже не заметил, как это произошло. Прижав ее к груди, я медленно побрел в сторону дома.
Обратный путь мне показался очень долгим. Я медленно и устало волочил по пыли свои ноги. Ужасно хотелось пить. Придя наконец-то домой, я подобрал надежное и укромное место, куда и спрятал от посторонних глаз эту вещицу. Время от времени, я иногда доставал ее, по долгу вертел в руках о чем-то размышляя и разглядывая. И мечтал, мечтал, мечтал ... !
Потом, спустя годы, я узнал,- что это была вовсе не деталь от самолета, как мне тогда хотелось, а всего-навсего трубка распылителя химикатов. Но тогда она для меня представляла большую ценность и была очень мне дорога. Именно через нее я впервые соприкоснулся с авиацией. Воспоминания об этом, сейчас, невольно вызывают улыбку. Но тогда, тогда ... .
Вертолет, раздувая снег, мягко коснулся земли, возвращая мою память из тех далеких лет. Парнишка стоял на своем месте, и внимательно не отводя глаз, наблюдал за нами. Что сейчас творилось в его голове и сердце, трудно было представить. Ожидая, пока очередная группа парашютистов займет места в вертолете, я высунулся из кабины и жестами подозвал его к себе. Видимо совсем этого не предполагая, он оглянулся назад, но там никого не было. Я повторно поманил его к себе. Он сначала медленно, потом убыстряя шаги, двинулся к вертолету. Почти бегом взлетел по трапу, оглядываясь, прошел к указанному месту и стал усаживаться поближе к блистеру. Парашютисты, увидав парнишку, помогли ему поудобнее расположиться, о чем-то весело говоря и похлопывая его по плечу. После того, как вертолет, оторвавшись плавно от земли перешел в разгоню я улучив момент, выглянул из кабины, чтобы посмотреть как чувствует себя наш герой. Парнишка, прильнув к блистеру, безотрывно смотрел вниз, туда, где земля стремительно уплывала от нас всех находящихся внутри винтокрылой машины. И наверное, впервые в жизни, ему все больше и больше открывались прекрасные и необъятные просторы родного края. У меня не было возможности наблюдать за ним весь полет, я был занят и делал свою работу. Но как только наша вертушка коснулась земли облегченно вздохнув, он, едва дождавшись, когда откроют двери, выскочил наружу. Совсем забыв поблагодарить, стремглав помчался прочь. Радость и восторг переполнявшие его детское сердце, дали ему силу и эта сила несла теперь его обратно в деревню, через заснеженное поле. Ему видимо не терпелось поделиться этой радостью с деревенской пацанвой. Я понимал его, и поэтому простил это маленькое невежество. Мы сидели, провожая его взглядом, и молча улыбались. Где-то там, внутри глубоко, где наверное располагается душа, что-то мягкое и теплое поплыло приятно растекаясь по всему телу. Это передалось всем, кто хоть на йоту был причастен к данному эпизоду. А вслух, я улыбаясь произнес;- "Беги, беги все равно никто не поверит." Ну а про себя подумал;- "Наверное, именно так, на заснеженном поле, или на пыльном потресковавшемся от зноя клевернике, в мальчишечьем сердце зарождается мечта и начинается дорога в небо."
Спустя, полтора десятка лет, я все чаще вспоминаю, всколыхнувший мое сердце данный эпизод. И каждый раз я задаю себе вопрос;-"Где он теперь этот парнишка? Кем он стал? Как повлиял на его жизнь этот полет? Вспоминает ли он об этом? " Вряд ли я когда узнаю ответы на эти вопросы, хотя кто знает, ведь мир тесен. В одном я уверен точно, не могло это просто так пройти мимо. И кем бы он сегодня не был, оно сыграло определенную роль в его судьбе.
7. 10. 2007г. АЛАБИНО.
